А вот история с восхождением на предпринимательскую вершину Саввы Яковлева, другого выходца из Осташкова, не только получила широкую известность, но и обросла множеством домыслов и легенд. Однако она имеет под собой твердую документальную основу и в ее подлинности нет поводов сомневаться.

Савва Яковлевич Яковлев (1712–1784) происходил из крестьян, а возможно, и мещан Осташкова. По семейному преданию, в довольно молодые годы он перебрался в Петербург. Начал покорять столицу с полтиной в кармане, торговал парным мясом с лотка. Фортуна улыбнулась сметливому статному молодцу. Однажды звучный и зазывно-певучий голос торговца-разносчика, находясь во дворце, услышала сама императрица Елизавета Петровна (1709–1761). Неравнодушная к красивым голосам и благоволившая певунам, она велела доставить торговца во дворец. Так никому неизвестный Савка с не очень благозвучной подлинной фамилией Собакин (он ее сменил позднее, когда стал богатейшим купцом) превратился в поставщика свежего мяса во дворец. Сметливый и расторопный Савва не преминул воспользоваться подвернувшимся случаем. Первые капиталы, как и большинство крупных российских промышленников, он вложил в питейные откупа и подряды. Они приносили верную и быструю прибыль.

Так началась карьера будущего промышленного магната, купца-миллионщика. Она не имела себе равных ни по скорости прироста богатства, ни по размаху. С 1746 года Яковлев взял на откуп питейные сборы от продаж вина, других крепких напитков и пива в Петербурге, Кронштадте, Ингерманландии (историческая область вокруг Петербурга) и на Ладожском канале, заплатив в казну заранее оговоренную сумму, которую затем возвращал, конечно же с прибылью.

К 1750 году оборотистый откупщик сумел вдвое увеличить рост продаж. Вырученные средства он вложил в куда более прибыльную операцию — откупные питейные сборы по Москве и Санкт-Петербургу. За эту сделку возглавляемая Яковлевым компания купцов ежегодно платила в казну свыше 789 тыс. рублей. Аппетиты росли. Уже не удовлетворяли попавшие в руки компании все те же питейные откупа по Тюмени, Туринску, Верхотурью и другим сибирским и уральским городам. Объединившись со скандально известным и весьма нечистым на руку купцом Никитой Шемякиным, в 1760 году, в конце царствования Елизаветы Петровны, Яковлев решился взять на откуп сборы почти со всех таможен в стране, за исключением лишь остзейских губерний и азиатской границы. Откупщики заручились, конечно же небескорыстно, поддержкой некоторых сенаторов. Это была беспрецедентная по масштабам и содержанию сделка. Сбор таможенных пошлин был неотъемлемой функцией государства — которую то фактически передоверило частной компании, польстившись на немалые поступления в казну. Цена вопроса была около 2 млн рублей в год. Такая сумма составляла в то время, по приблизительным оценкам, двадцатую часть всего российского бюджета.

Поначалу компания Шемякина — Яковлева бесперебойно выплачивала в казну установленную контрактом сумму. Но затем пошли задержки и проволочки, и над компанией начали сгущаться тучи. Почуяв недоброе, Яковлев счел за благо подать в отставку с поста одного из директоров компании. Прошение это он направил в августе 1762 года на имя вступившей на престол в июне того же года императрицы Екатерины II.

Самому Яковлеву уже не было нужды держаться за прибыльное, но сомнительное предприятие. У него к тому времени имелись и другие дела. К различным питейным откупам — основной доходной статье — добавились экспортные поставки льна, пеньки и уральского железа. В 1764 году, по сведениям Петербургской конторы Главного магистрата, его торговый оборот достиг 500 тыс. рублей. Был у него и опыт посреднической деятельности между иностранными купцами и владельцами российских металлургических заводов. Видимо, он-то и натолкнул Яковлева на мысль самому заделаться заводчиком.

Для начала в 1764 году он решил приобрести за 60 тыс. рублей крупнейшую в России ярославскую парусно-полотняную мануфактуру Алексея Затрапезнова. Потом последовала череда покупок уральских металлургических заводов. Они скупались один за другим без оглядки. В 1766 году он приобрел четыре завода у А. Г. Гурьева за 140 тыс. рублей, у А. И. Глебова — также четыре в 1769 году, у П. А. Демидова — в том же году еще пять крупнейших заводов за 800 тыс., потом один у графа Р. И. Воронцова в 1774 году за 200 тыс. и два — у графа С. П. Ягужинского в 1778 году за 100 тыс. рублей. Всего за 22 года на приобретение шестнадцати заводов Яковлев потратил почти 1,4 млн рублей. А еще шесть заводов вдобавок к купленным Яковлев выстроил «собственным коштом». Таким образом, к концу своей продолжительной жизни в 1784 году он был обладателем 22 заводов.

Но ни огромное состояние, ни лучшие врачи не помогли ему справиться с недугом. Яковлева дважды разбивал паралич. После его смерти в 1784 году все имущество досталось четырем сыновьям и дочери (пятый сын — старший — умер раньше отца). По официальным (и явно заниженным) данным, наследство оценивалось в 7,6 млн рублей. В действительности, полагают современные исследователи, с учетом падением курса рубля оно должно было стоить никак не меньше 9 млн. В реалиях своего века это колоссальная цифра. Например, размер подушной подати крестьянина в разные десятилетия XVIII века колебался от 80 копеек до 1 рубля 10 копеек в год. Фунт мяса стоил 1–1,5 копеек. Работный человек на металлургических заводах и текстильных мануфактурах зарабатывал в середине века от 20–30 до 70–80 рублей в год, а на содержание солдата, включая питание и вещевое довольствие, казна затрачивала 14 рублей 40 копеек в год.

Сам же Осташков рос, развивался и застраивался. В 1767 году его посетил новгородский генерал-губернатор граф Яков Ефимович Сиверс. Очарованный красотой и процветанием поселения, в своем рапорте императрице Сиверс назвал Осташков «селигерской Венецией», посчитав его достойным называться городом. Екатерина II согласилась, и в 1770 году Осташков получил статус города и собственный герб: в пересеченном золотом и лазурью поле вверху двуглавый орел, увенчанный императорскими коронами, внизу — три серебряные рыбы.

По утвержденному императрицей в 1772 году плану архитектора Ивана Старова началась планомерная застройка Осташкова. Город заметно преобразился. В 1786 году Осташков насчитывал 890 домов, 99 лавок, 9 питейных заведений. В нем проживало 6393 человека, из них лиц купеческого звания — 3463, мещанского — 2368, духовного — 155.

В XIX век Осташков вошел благоустроенным городом и значительным промышленным центром с отчетливо выраженной кожевенно-обувной специализацией. Наряду с многочисленными заводиками возникли четыре довольно крупных юфтяных завода. Осташковская юфть высоко ценилась не только внутри страны, но и за границей. Как ценились и сапоги местной выделки — их в год изготавливалось до 200 тыс. пар. Продажу сапожно-юфтяного товара взяли в свои руки 93 семьи, наладившие оптовую торговлю. Семья крупнейших предпринимателей Савиных по-прежнему задавала тон, являясь бесспорным лидером.

#елизавета петровна #савва яковлев #саввины #рыбаки #заводы #откупщики #купцы